РАССКАЗЫ СУДМЕДЭКСПЕРТА - Страница 46

В этот момент в ординаторскую зашла медсестра: "Доктора, там Белов чешется, как ненормальный. На чесотку похоже! Посмотрели бы… А то будет радости все постели и пижамы вне очереди менять". Казанцев в сопровождении клинорда, лечащего Белова, поспешили в палату без дверей. "Чёрт! Что же этот дьявол на этот раз придумал? Чесотка ерунда, конечно, но с ней не выпишешь. Придется ещё на несколько дней его здесь оставлять, да не просто так, а в отдельной палате!" — в невинность Белова и истинность его болезней Казанцев уже окончательно не верил, но и нагоняя от начальника госпиталя за несоблюдение необходимого карантина тоже не хотел.

Рядовой Белов производил впечатление припадочного, так мелькали его руки. На теле, особенно на груди, в промежности, подмышками — везде расчёсы и типичные красные точки, причём не хаотичные, а словно широкой пунктирной линией показывающие подкожные ходы чесоточного зудня. Прямо классика из учебника по дерматологии. Ну что ж, будем вызывать дерматолога. Не потому, что не знаем, как с чесоткой справиться, а чтоб кожный соскрёб взял — поищем паразита или что там ещё.

Пришёл дерматолог, опытный майор. Внимательно осмотрел расчёсы, взял соскобы на местах ходов. А потом многозначительно посмотрел Белову в лицо и произнёс: "Очень похоже, очень! Но только похоже". Белов без всякого смущения тупо смотрел куда-то в сторону. Вроде и не понял намёка. Майор вышел в ординаторскую. Там наткнулся на Казанцева и высказал ему свою версию: "Не могут все чесоточные зудни мира за одну ночь на одного больного напасть! У него старых расчёсов нет, только свежие. Не бывает так. С такой мощнейшей инфестацией он бы уже месяц чесался. А так похоже… Подождём микроскопию — если не найдут ни паразитов, ни их яиц, ни их фекалий — однозначно дерматит левый! Поэтому не торопитесь карантин объявлять, да и смена белья пусть идёт по графику. А вот насчёт отдельной палаты… эх, надо бы!".

Положенное противочесотчное лечение тоже решили провести. Для надёжности, даже если там никакого зудня нет — Белову то оно не повредит. Но если косит — то и не поможет, что тоже своего рода диагностический приём. А пока объявим следующее — чесотку мы вылечиваем за раз, мазью натёрли, и прошло, но чесаться он будет ещё месяц. Остаточные явления, так сказать. Поэтому, не переживай солдат — выписка по плану! Вообще-то с точки зрения медицины это глупость несусветная, но пусть Белов думает — раз такое на врачей не действует, то чего ему тогда на дурняка чесаться? Одно плохо — инструкция при чесотке требует перевода в карантинную палату. А раз больше чесоточных нет, то будет Белов в палате лежать один, как генерал. Агентурная разведка в этом случае отпадает. Значит следует ждать новых сюрпризов.

Пришли результаты исследований — никаких инвазивных признаков нет. А тут, как по зказу, и чесотка сгинула. Разбежались, видать, зудни под выписку. Неужели эпопея подошла к концу? Аж не верится. Срочно рентген, и если всё нормально — немедленно отправляем бойца в часть. Но история в какой раз повторилась — на контрольной рентгенограмме снова «запылала» тяжелейшая двусторонняя пневмония. Такая же точно, как и при поступлении. Увидев знакомую картину подполковник Казанцев аж заскрежетал зубами от ярости. Вот же мудрец какой, этот Белов! Ведь это он «чесотку» себе устроил с одной единственной целью — заполучить отдельную палату, чтобы избавиться от лишних глаз. В определённо затянувшейся игре «менты-жулики» пока всё время выигрывают жулики. Но будет сейчас и на нашей улице праздник — срочно мокроту на анализ. Срочно! Если находим там хоть какую-нибудь гарь и сажу — смело пиши "симуляция".

Чтобы взять этот простой анализ в маленькую процедурную прибыли старшая медсестра и срочно вызванный из лаборатории лаборант, "в понятых" стояли два клинорда и лечащий врач, а наблюдал за всем процессом начальник отделения подполковник Казанцев собственной персоной. При чём всех заставил в истории болезни расписаться — намерения у него были самые серьёзные, и готовил он эту историю болезни, ни много ни мало, а как главный документ в следственное дело. Только «дизеля» это никак не смутило. Как только тот услышал крик "Белов в процедурную", то появился сразу, а ведь обычно на крик он не реагировал — предпочитал, чтобы ему персонального «гонца» посылали. Отговорка одна, стандартная — "тяжко болен, спал". А сейчас вроде действительно болен, а вон какой прыткий. И примерный. Единственная странность, что обычно не по делу разговорчивый, особенно насчёт своих бесконечных жалоб, он на этот раз молчал. Не поздоровался и даже рот не открывал, когда натужно кашлял. Неужели проникся к трудам лаборатории и мокроту копит? Давай-давай — плюй в эту банку!

Результаты анализов стали известны на следующий день. Шокирующие результаты — в мокроте найдены казеозные частицы. Долго объяснять, что это такое. На вид напоминающие крупинки творога, они появляются только в одном случае — при очень тяжёлой форме туберкулёза, когда в лёгких образуются полости, заполненные творожистой массой из полностью распавшейся ткани вперемешку с туберкулёзной микобактерией. Крайне опасная и чрезвычайно заразная форма.

Как же так? Казанцев действительно был в недоумении — Белов же при нём лично, да ещё при куче свидетелей, плевал в банку. И вообще такого быть не может — столь запущенный туберкулёз на рентгене очень характерную картину даёт. Через несколько дней пришли результаты бактериологических посевов — да точно, ТБК-плюс. Высеяли палочку. Значит надо Белова срочно переводить на отделение фтизиатрии. В терапии такого держать нельзя — опасен для окружающих. Одно только обстоятельство позволяет ещё чуть-чуть задержать его — Белов и так лежит в отдельной палате. Значит так — полный негласный карантин до положения "одинокого узника", результаты анализов в историю не подшивать, пусть пока «затеряются» в ящике стола. Не на всегда — на пару деньков. Сейчас берём стерильную банку и бегом к Белову, надо бы ещё раз у него мокроту взять. А потом с ним пойдём в рентгенкабинет. Посмотрим на динамику его "туберкулёзной пневмонии".